Радость  и гордость распирали сердце командира патрульного отряда. Он смог поймать монстра, долгое время державшего в страхе весь Город! И это оказался не оборотень, как того по началу опасался Стоун, а тролль. Существо причудливое и слишком уж напоминающее человека. Тот пещерный гигант, с которым Джека свела судьба несколько лет,  назад был корявым, бородавчатым, с гнилыми зубами и серповидными  когтями. Он плохо соображал, но имел поистине чудовищную силу. И с этим троллем того колосса объединяла разве что серая, холодная, как камень, кожа, да хищные черты лица. Стоун не стал утруждать себя поиском разгадки этого несовпадения, справедливо решив, что церковь сама во всем разберется.
Главное, это доставить тролля в камеру. И желательно это сделать живым. Таково было распоряжение Его Святейшества. А так бы командир предпочел бы не возиться с монстром, а сразу снести ему голову освященным мечом. Потом ее можно было бы предоставить церкви в качестве трофея. Этого вполне хватило бы для повышения по службе. Но нет. Церковникам не терпелось самим взглянуть на настоящего тролля. Святые Отцы, правда, после первого знакомства предпочли бы посмотреть, что у данного существа внутри. Пытливые ученые умы, что с них взять?
Так или иначе, убийца был пойман и надежно спеленат сетью. Троллю  даже оказали честь. Водрузили его на лошадь самого командира, которую тот вел теперь под уздцы, привлекая любопытные взгляды толпы.  О, конь Стоуна и сам по себе был великолепен и выделялся размером и экстерьером на фоне всех остальных лошадей отряда. Чисто белый, с стриженными гривой и хвостом, с умными голубыми глазами. Если кто-нибудь присмотрелся бы к нему по внимательней, то заметил бы на лбу круглую отметину – это все, что осталось от спиленного рога. Очищение церкви лишило единорога и возможности говорить, и магических сил. Сломленное волшебное животное по своему сочувствовало пойманному собрату, но все, что могло сделать – так это поменьше раскачивать бока.
К сожалению, после недавнего побега ведьмы прямо из-под носа инквизиторов, гостеприимные подвалы монастыря, где заправлял Отец Гемоний, были временно закрыты. Монахи заново освещали камеры и накладывали печати. Всех узников на всякий случай поспешно казнили, устроив на площади веселый праздник для народа.
Поэтому тролля пришлось препроводить в другие апартаменты, которыми стала городская тюрьма. По мере приближения к ее воротам толпа, следовавшая за патрульным отрядом, все пребывала.
"Казнить чудовище! Он съел моего ребенка! Он сожрал мою кошку! Он! Казнить! Тролль!"
Голоса возмущенных людей сливались в единый хор. Поначалу горожане хотя бы реагировали на окрики Стоуна и затихали, хоть на какое-то время, но потом перестали замечать инквизиторов, сосредоточив свое внимание на спеленатой фигуре, гордо восседавшей на белоснежном коне. Нашлась даже парочка сумасшедших девиц, добровольно предлагавших себя на съедение. Аналогия тролля с принцем не понравилась Джеку категорически.
Впрочем, возможность отыграться может еще представиться. Думал капитан, заводя коня в открывшиеся ворота. В тюрьме монстру выделили одну из самых «комфортабельных» камер. В ней держали только тех преступников, кого неминуемо ждала смерть. Ведя пленного по каменному коридору, Джек вспоминал, как же хорошо было в подвалах монастыря. А здесь все пропахло нечистотами, под ногами хрустели крысиные косточки, да еще смотритель – низкий, лысый и очень толстый мужик с расхлябанными, как два пельменя, губами, странно посматривал на тролля,  которого все-таки пришлось освободить из сети, постоянно причмокивая.
- Руперт, это чудовище нужно церкви. Случись с ним что до дознания, ответишь головой. А, если наш каменный гость, надумает сбежать, я лично распоряжусь тебя, свиная морда, колесовать, - Стоун редко шутил с подобными типами. И толстяк, кажется, понял, что командир патруля имеет ввиду. В его поросячьих глазках отразилась самая настоящая досада. Уж больно смотритель был охоч до стройных юношей. Но идти против воли инквизиторов не стал бы.
Как забавно. Отметил про себя Джек, краем глаза наблюдая реакцию заключенных на тролля. Убийцы и воры, маньяки и просто любители помахать кулаками – они все шарахались от него, впрочем, возможно, что и не зря.
- Не извольте беспокоиться, у нас никто и никогда не сбегал,- Клятвенно заверял инквизитора Руперт, пока двое солдат вместе с несколькими тюремными служителями подвешивали тролля на дыбе.
Это была далеко не самая распространенная пытка церковников. Дыба, конечно, не отличалась оригинальностью, но Стоун приказал подвесить монстра вниз головой. Руки чудовища были связаны таким образом, что любая попытка освободиться, только сильнее затягивала узлы веревки, которая при максимальном натяжении могла буквально вывернуть суставы. В добавок ко всему троллю надели вилку еретика – орудие пыток, которое можно было назвать вполне щадящим. Четыре шипа, которые впивались пленнику в подбородок и грудь, не давали сделать ему ни одного движения.
Со стороны подобный способ пытки мог показаться слишком мягким. Но, как говорили друзья Стоуна из восточных стран, и как позже проверил сам капитан, кровь, приливавшая к голове, делал положение жертвы незавидным, если не сказать больше. Через два часа – головные боли, через пять – пленник ослепнет, через семь – сойдет с ума и, повисев так часиков десять – отправится к праотцам.
- Безымянный монстр, ты обвиняешься в убийстве пяти молодых женщин из разных районов Города. Церковь будет судить тебя и вынесет справедливое решение, - Зачитал капитан стандартную фразу, которую произносил уже сотни раз.
На этот раз осечки быть не должно. Перекрестив тролля, Джек Стоун вышел из камеры, железную дверь которой тут же закрыли за ним. Теперь в планы командира патруля входило несколько часов сна и написание прошения о досмотре лавки некоего купца Йергена.
[AVA]http://photoload.ru/data/f1/65/7c/f1657c98175545c79ffa57d6db4c164f.jpg[/AVA]

Не будем лишний раз рассказывать истории о том, насколько поспешными бывают слухи. Отметим лишь, что довольно-таки быстро эти слухи дошли до ушей Анке. Произошло это совершенно случайно и по-началу девушка не придала этому особого внимания. Впрочем, одинокий ворон все же наблюдал кровавым глазом за процессией из инквизиции, тролля и радостных прохожих - этим, очевидно, несколько приелись обычные казни и они почитали за счастье понаблюдать нечто действительно новое.
Невооруженным глазом и неострым умом было видно, что некоторая часть женской аудитории отожествляла тролля с заколдованным принцем (логическое объяснение этим домыслам никому, естественно, не нужно было). И это не ускользнуло от внимания ворона и, соответственно, Анке.
Стоило процессии достигнуть городской тюрьмы, как ворон шумно взмахнул крыльями и полетел на встречу горячо любимой сестрице.

Анке аккурат совершала омовение, когда в раскрытое окно влетел ворон и в тот же миг обернулся братом: статным черноволосым красавцем.
Он рассказал ей все, что увидел и услышал и она, не мешкая ни секунды, созвала всех своих братьев. Если тролль действительно заколдованный принц - это ее ключ к вожделенной власти. Но ведь его совершенно точно скоро казнят, а потому терять время не допустимо!
По этой причине обычно хладнокровная и расчетливая Анке решилась на авантюру со спасением тролля.
Рассказав братьям план действий, Анке добавила в конце:
- А после спасения приведите его ко мне!
Сама она решила в это дело не вляпываться и ждать тролля в канализации неподалеку от тюрьмы.
Послышался свист рассекаемого крыльями воздуха и подле Анке остался только один брат - у него была своя задача. Он помог девушке привести себя в порядок и одеться.

Спустя два десятка минут в окна сразу нескольких камер заглянули алые зрачки, а решетки заскрежетали о птичьи клювы. Секунда, и вдруг наступила тишина. Вернее, прежние звуки никуда не делись, просто вороны стали действовать на удивление тихо и незаметно; больше не свистел воздух под мощными крыльями, а черные тела искусно прятались под сводами потолков.
Тролль обнаружился быстро, но должного облегчения это не принесло: некий боров, возомнивший себя человеком, не сводил глаз с пленника ни на секунду. Анке строго наказала ничего не делать, если оказавшийся тролль окажется просто троллем, но спросить у него это не получалось и... было в нем нечто человеческое - все братья чувствовали это, а значит нужно было действовать.
Еще через десяток минут разведка была окончена и братья встретились на крыше тюрьмы, где обсудили последние детали предстоящей операции. Стражи было достаточно для того, чтобы сдержать повязанного по рукам и ногам тролля, но маловато, чтобы сдержать шестерых крепких парней в открытом сражении, которые и не думали участвовать в честной схватке. Иными словами - шансов удержать тролля не было совсем.
На удачу на город опускалась вязкая, как патока или нуга, темнота вечера и праздный люд уж давно разошелся по домам, обсуждать последние результаты вечерних казней, благо было о чем - последнему казненному преступнику голову умудрились отрубить аж дважды.

Криков не было - братья действовали умело. Преступники пытались было поднять шум - им хотелось на волю - но вороны затыкали им рот обещанием открыть решетку, как только путь будет чист.
Лишь один раз оступились братья и получили от ретивого стражника удар кинжалом в грудь. Рубящий удар мечом и кровавым болотом оборвалась жизнь блюстителя закона, но раненный шестой ворон был вынужден уйти.
И вот перед ними осталось последнее препятствие - смотритель с какими-то особенными, живущими собственной жизнью, губами и решетка перед троллем.
Пять безмолвных теней выросли за смотрителем и вдруг пятая из них получила ровный удар мечом на уровне живота. За долю секунды превратившись в ворона, брат избежал удара, но, ошарашенные прытью смотрителя, они допустили вторую ошибку - позволили поднять тревогу.
В ту же секунду смотритель получил дружный удар братьев и свалился без духа, но живой. Переламывая ногами кости, давя жирных тараканов и наступая на крыс, братья обыскали тело и нашли ключ.
Не подошел. Братья переглянулись и, без лишних слов, выдавили дверь собственными силами. Капли пота катились по их прекрасным черным волосам и дверь поддалась.
Самый старший брат присел до уровня лица тролля и произнес безжизненным голосом - они уже привыкли молчать и забыли, что такое интонации и модуляции:
- Мы освободим тебя, если ты поклянешься идти с нами, идет?
Спокойный взгляд голубых глаз братьев внушал людям беспокойство, однако сейчас он старался излучать доброе расположение.

Отредактировано Anke (2012-07-04 18:46:58)

Анке задумчиво посматривала на отражение луны в вонючей жиже канализации. Точно такая же жижа сползала по стенам и потолку, но лишь высокие сапоги девушки частично с ней знакомились.
Сестра умела ждать и ее решимости не было предела, а побочные неудобства ее не беспокоили - баронесса не простой люд, и может позволить себе омовение в любую минуту.
Брат-ворон сидел на плече и внимательно оглядывался: помещение для птиц было крайне непривычное и ворон беспокоился.

Старший внимательно выслушал все слова и некоторой своей человеческой частью вынужден был согласиться с опасениями тролля. Часть же более большая утверждала, что положения хуже быть не может и тролль, в общем-то, вряд ли чем-то рискует.
Взгляды братьев вновь перекрестились - чтобы обменяться мыслями им не требовались слова. Через пару старши Старший вернул взгляд на тролля и отвечал, все так же безжизненно, как и прежде.
- Наша госпожа хочет лично встретиться с Вами, но не хочет подвергать себя опасности  и потому она отправила нас. - было заметно, что ворон старательно выбирает слова - Кто мы - ты узнаешь позже, если того пожелает госпожа, пока лишь скажем, что мы обещаем тебе спасение в любом случае, а вовсе не смерть.
Брат остановился и прислушался. Нарастающий шум настойчиво лез в уши. Тревога, поднятая смотрителем постепенно разрасталась и время стремительно уходило.
Братья снова переглянулись и двое из них в тот же миг обернулись воронами и вмиг улетели - пришло время исполнить обещание и освободить преступников, чтобы занять подкрепление стражи другими проблемами.
Старший снова обратился к троллю.
- Так ты согласен? Времени разговаривать нет.

Получив согласие спасаемого, брат кивнул, выказывая понимание принятого решения. Он встал в полный рост и взмахом руки направил братьев к троллю. Несколькими движениями они разрушили узы, сковывающие, как расчитывала Анке, принца. Сначала они избавили тролля от вилки, затем пала дыба.
Вопреки возможным домыслам, тролль не рухнул головой вниз, когда веревки потеряли хватку, а был пойман братьями и осторожно поставлен на ноги.
Осталось самое сложное - выбраться наружу.
Две тени скользнули с потолка вниз и, ударившись оземь, обратились юношами. Братьев снова было пятеро.
- Стража близко, но они уверены,  что это обычная попытка бегства... - произнес один из вернувшихся воронов. Стоило ему закончить, как второй продолжил, - И они никак не связывают с этим тролля. У нас есть немного времени.
- Вперед! - заключил Старший и двинулся по коридорам. Двигаться в человеческом облике предстояло значительно дольше, чем в птичьем.
Но в целом, пока все продвигалось на редкость успешно - стража решила, что тревога поднята из-за побега преступников, а не побега отдельно взятого тролля и потому сконцетрировала свои усилия на обычных ворах да убийцах.

Нельзя было сказать, что вороны прекрасно знали тюрьму, напротив, они знали ее отвратительно, но путь отступления они изучили достаточно подробно, чтобы не задерживаться лишнюю секунду на очередной развилке.
Двигаясь стремительно, с легкостью одолевая случайных стражников, братья успевали поддерживать и тролля, разумно предположив, что он не может мгновенно восстановиться после познавательного виса вниз головой. Порой взамен относительно чистой крови законников проливалась сравнительно грязная кровь бандитов. Большая их часть опасалась приближаться к троллю априори, но находились отщепенцы, которые своей целью ставили помешать спасению принца. Увы, но никакой одиночка не стал бы помехой братьям-воронам, не говоря уже о том, что почти все преступники были серьезно истощены и не представляли из себя серьезного соперника.

И вот они достигли ворот, за которыми лежала свобода. Юная луна таинственно освещала темный вечерний воздух, создавая иллюзию настоящего волшебства, в то время как факелы, теплые и светлые обычно, лишь сгущали тени и угнетали атмосферу.
Но что было действительно плохо, ворота были опущены. Толстая перекрещеная сталь не оставляла прохода даже ворону, а окон архитекторы не предусмотрели. Проверка показала, что выход был заперт снаружи и это быстро подтвердилось смертельно испуганным лицом стражника, промелькнувшего в вечерней темноте всего на миг.
Попытались было братья повернуть назад, но какой-то испугавшийся стражник повел себя чертовски разумно и закрыл путь назад такой же железной преградой, что была впереди.
Идти было совершенно некуда.
Братья эффектно окружили тролля кругом и так же эффектно единодушно обнажили клинки. Необходимо было ждать, пока какой-нибудь храбрый стражник или их группа попытается бросить вызов братьям. Но как же сильно против них действовал суеверный страх простых людей перед троллем! Вороны видели, что оттуда, откуда они пришли, уже пришло с десяток стражников, но они по-прежнему боялись вступить в бой. Кто-то из них злорадствовал, кто-то выкрикивал малоосмысленные угрозы, но все они были напуганы - от взора братьев этот факт не ускользнул.
- Их немного осталось и тот, что закрыл нам путь к побегу, отправился за подкреплением. Этого-то они и ждут. - внезапно произнес до сих пор молчавший брат, - Что предпримем?

Анке в это время все так же смотрела на блик луны в размытой грязи. Ее терпением можно было перетирать целые горы.
Помимо небесного светила в канализационной жиже отражалась только девушка. И никого больше.

Время уходило, но патовая ситуация таковой оставалась подозрительно долго. За то время, что прошло, стражник мог бы сбегать за подкреплением, заглянув по пути в таверну и выпив пинту-другую пива. Постепенно тот же факт достиг и ума тех несчастных, что толпились за вторыми вратами, однако никаких действий они предпринимать не собирались.
Внезапно за решеткой в свете луны мелькнуло лицо седьмого брата, что до сих пор был рядом с Анке. Сестрица, рассчитывая на то, что что-то может пойти не совсем по плану, отправила братца на помощь воронам и не прогадала.
Несмотря на подлую конструкцию ворот в целом, открывались они достаточно просто и без всяких приспособлений. Для этого требовалось обладать неплохой физической формой, и желательно это было делать вдвоем или втроем, а потому открывались ворота крайне неспешно.
Братья оперативно перегруппировались, встав стеной и буквально вытолкав тролля к свободе. Стражники, очевидно, решили все же рискнуть, так как их решетка также стала подниматься, причем значительно быстрее, чем та, что скрывала путь на волю.
Первые стражники накатились волной на воронов, но получили серьезный отпор. Увы, но паника отступила и стража наконец-то дралась так, как их учили – методично и системно, а потому никто из них не получил существенных повреждений. Тем не менее – бой завязался. Браться ушли в глухую оборону, давая время троллю скрыться: сами они могли сбежать в любой момент, так как оба выхода наконец-то были открыты.
Седьмой брат тем временем практически насилу увлек тролля за собой и повел его по подозрительно пустынным улицам города. Через несколько поворотов он отодвинул декоративную решетку в таинственный мир канализации и приглашающим жестом предложил спуститься…

Численное преимущество стражи наконец-то оправдывало себя, и они постепенно одерживали верх. Силы братьев заметно угасли, но они продолжали биться, искусно и осторожно. Выменяв остатки энергии на несколько лишних минут, братья переглянулись. В ту же секунду клинки законников разрезали воздух, где еще недавно были тела братьев, а птицы выскользнули на свежий воздух, где и скрылись.
Стража выбежала на улицу, но пленников уж давно след простыл с этой земли. Они буквально провалились под землю. Руперт, окончательно очнувшись перед камерой тролля, не нашел даже подходящих слов, несмотря на огромный словесный запас ругательств разной силы и веса. Зато губы были в своем репертуаре, беззвучно вышлепывая проклятья.

Ворон вел тролля за собой, благо идти было недалеко. В один миг он чуть было поотстал, слился с тенью и пропал. Тролль остался в одиночестве.
Но ненадолго. Из-за угла вышла Анке в своем любимом синем жилете, на плечах которого сидели шесть воронов. Вороны были большие, и трудно было представить, как они смогли уместиться на небольших плечиках девушки, однако факта это не изменяло.
Анке оценивающе посмотрела на тролля.
Она готовилась к куда более страшному зрелищу. В ее представлении тролль не был настолько… хрупким. Конечно, тролль, стоящий перед ней, обладал и хищными чертами лица, и холодной каменной кожей, но в остальном он был как будто обычным человеком. Он скорее походил на престарелого аристократа, чем на монстра. Вероятно, если бы Анке не сказали, что перед ней тролль, она бы и не подумала так.
- Здравствуй. – ситуация была жутко неловкая. Нужные слова упорно отказывались лезть в голову, а потому Анке рванула прямо с обрыва, - Ты действительно заколдованный принц?
А ведь теперь еще нужно было как-то объяснить, зачем она освободила его и что ей от него нужно, а все это было тоже ужасно неловко. Но сначала – убедиться. Конечно, Анке ему жизнь спасла, но живые существа, как правило, обладают собственным умом, которым сам им говорит, что делать.

Анке придерживалась мнения, согласно которому первый ответ человека является самым честным. Тролль, конечно, формально человеком не был, но и на сверх меры хитрого злодея не походил, а удивление так уж и подавно было истинно человеческим, а потому подозрений нетвердый ответ у девушки не вызвал. Если уж быть до конца откровенным, решительная по своей натуре Анке просто отметала любую неуверенность и слышала либо твердые "нет" и "да", либо не слышала вообще ничего. Так произошло и в этот раз.
Значит... Все-таки принц. Отлично. - удивление проскользнуло мимо внимания баронессы точно так же, как и мерзкий запах, заставивший тролля поморщиться.
Анке подошла ближе. Значительно ближе. Вороны соскользнули с плеч и вновь обратились людьми. Все, как один, высокие, голубоглазые и черноволосые. Все они стали в шеренгу за спиной Анке.
Выражение лица девушки заметно смягчилось.
- Слухи. Ничего больше. Не знаю, от кого они, - плавным жестом Анке обвела братьев, - услышали это. Но они очень чутко чуют подобные вещи. А найти Вас было еще проще - не заметить эту процессию, шествующую через весь город, было невозможно. Спланировать побег было немного трудней, но мои друзья имеют воистину бесценные таланты.
Анке приблизилась еще ближе, между ней и троллем осталось не больше ладони расстояния. Братья, к слову, с места не двинулись, и даже не смотрели на тролля.
- Я Вас спасла, чтобы расколдовать. Тогда Вы сможете стать законным принцем, а затем и королем, когда найдете принцессу и сыграете свадьбу, верно? - вопрос был явно риторическим, она уже давно все решила, но из вежливости Анке выждала пару секунд.
Тролль был выше ее и она невольно смотрела на него снизу вверх. Могло даже показаться - или не показаться? - с некоторой робостью во взгляде.
- А на место принцессы предлагаю себя. Я уже выручила Вас, сегодня, и выручу еще не раз.
Отважности Анке можно было только позавидовать. С троллем она решила не хитрить и рассказать все так, как оно есть.
- Вы согласны? Я буду любить, как никто не способен.
И она не солгала.
Любовь Анке - достаточно специфичная вещь. Можно даже сказать - уникальная.
Если она серьезно решила Вас полюбить, ей это удастся быстрее, чем свершится обмен взглядами. А может и вообще без взглядов. Ей даже не важна внешность - если Анке решила любить, она будет любить до тех пор, пока не примет обратное решение; вкладываясь в свои чувства целиком и полностью.

Вопрос тролля Анке не слишком-то и понравился. Он звучал как стартовая черта к финишу "ты хочешь мною воспользоваться", причем пробежать эту короткую дистанцию полагалось Анке, так как следующий ее ответ решал почти все. Действовать же силой она не собиралась ни в коем случае, хоть и можно было.
Впрочем, вопрос действительно задел баронессу, пусть та и не подала виду.
Ну как на него ответить? Правда слишком цинична, а ложь слишком зыбка, чтобы на них можно было положиться.
Анке грустно улыбнулась.
Нужно было срочно что-нибудь придумать.
"Я не хочу умирать старой девой, но я всегда мечтала о принце!" - ложь, ложь, ЛОЖЬ. Анке не видела ничего дурного в том, чтобы за всю свою жизнь так ни разу и не придаться, прикоснуться к животному удовольствию. И принц, как таковой, ей не нужен - ей нужен трон. Она могла бы стать хорошим правителем. Может, конечно, стати немного не хватает, но это поправимо...
На этот раз задумалась Анке.
"Я хочу трон. Я хочу быть чем-то большим, чем блоха на затылке мира." - правда. Чистая правда. Именно блохой она чувствовала себя почти все время. У нее есть деньги, да, но что она действительно может? И черт побери, ей абсолютно все равно, кто сейчас будет стоять перед ней. Главное - обладатель власти, хотя бы потенциальной. Принц.
Полоска лунного света, чудом просачиваясь через зловония и решетку, освещала шею Анке и губы, которые замерли в ожидании правильных слов.
Она чуть подалась вперед.
- Я докажу, что способна любить.
Шепот, легкий наклон вперед и вот ее губы соприкоснулись с холодными губами тролля. Все произошло настолько быстро, что даже братья, будто бы отрешенные раньше, невольно открыли порог лица человеческому удивлению.

Скажем честно. Целовалась она неумело, но старательно, как отличница, первый раз попавшая на олимпиаду. Впрочем, с ее-то опытом личной жизни это было и не удивительно.
Поцелуй продлился не больше секунды, после чего девушка отстранилась и внимательно посмотрела на тролля.
Ничего не произошло. Впрочем щеки девушки как раз-таки сменили цвет на глубоко-красный, воспылав костром смущения, но ведь нужны метаморфозы тролля, а не ее.
- Не вышло. - Виновато прошептала она. Возможно, для снятия проклятья требовался поцелуй истинной любви, однако Анке была уверена, что у нее такой и был. Ну или, на крайний случай, идентичный натуральному.
Видимо, порой одной решимости маловато будет. Просто чего-то хотеть - тоже.
Но запасных-то планов Анке не имела, ведь она была уверена, что все произойдет само собой! Все казалось таким простым: она спасает принца, расколдовывает его и они женятся; она становится королевой и правит своими подданными. Все. Занавес.
Впрочем, Анке была бы не Анке, если бы легко сдалась после неудачи.
- Пока ты такой, подданые не признают тебя. - Баронесса полностью проигнорировала вопрос тролля, резко переключившись на другую тему. - Пока ты не расколдован - и речи не может идти о свадьбе.

Братья тихо перешептывались за спиной сестрицы. Кажется, тема их разговора касалась только раненного родича.
Удачное начало плавно перетекло в абсолютно неудачный конец. Братья проявили себя как никогда хорошо, но вот сама Анке подвела себя. Надо было продумать все детали раньше, а не бросаться с головой спасать заколдованных принцев. Почему-то часть с расколдовыванием казалась самой легкой и вообще малозначительной, однако она и оказалась тем самым камнем для косы.
Теперь и эта цепь глупых слов и действий. Все совсем не так должно быть.
Анке действительно расстроилась. Много сил было потрачено с нулевым результатом - она просто не знала, что делать дальше.
Будь она доброй, она могла бы удовольствоваться просто ощущением сделанного хорошего дела; тролль не казался таким злобным, как о нем рассказывали. Будь она злой, она могла бы запихнуть тролля назад в тюрьму и вдоволь позлорадствовать, но и это не ее поступок.
Анке нежно вздохнула, невнимательно слушая, что говорит тролль, и отвела взгляд в сторону.
Может действительно засунуть его обратно? В глазах народа стать героиней, сумевшей то, что не смогла стража. Хотя... слишком рисковано. Будут вопросы. Много вопросов. А объяснить нечем. - Анке вернула взгляд па тролля и улыбнулась своей характерной улыбкой; красивой, но с недосказанностью.
Похоже, ей придется просто отпустить принца. Может быть, у него действительно что-то получится - неважно. Анке вряд ли попытается еще раз. Два раза предлагать она не станет.
- Баронесса Анке. - Девушка сделала мимолетную паузу, - Простите мою торопливость, прошу. Я не должна была действовать столь необдуманно. Вы правы. Лишь корыстные цели двигали мою голову, не слушая сердце, и я... не согласна с Вашим предложением. Решение о свадьбе было... эмоциональным. Вы просто пойдете своей дорогой, а я своей.
Анке протянула руку.
- Расстанемся друзьями?
Конечно, рукопожатие не самый благородный ритуал, но Анке предлагала его как символ дружбы, а в такой роли оно выглядело превосходно.