Scary tales

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Scary tales » Прошлое » Светлые да славные, мы не станем равными


Светлые да славные, мы не станем равными

Сообщений 21 страница 22 из 22

21

[AVA]http://i1117.photobucket.com/albums/k595/justdacat/Kelpieavs/mabh3.jpg[/AVA]Мэб вздохнула, провожая взглядом своего рыцаря. Он покидает ее, чтобы прожить отмеренные ему десять лет в счастье и радости. Словно наряд, ставший постылым, сбросила Мэб обличье, видевшее то, что стало причиной ее печали; видевшее, как покидает ее терзаемый сомнениями Рыцарь Лета. Ярко-зеленое платье, сотканное словно бы из молодого мха, облекло ее фигуру, и волосы запылали ярко-рыжим, рассыпаясь по плечам, и причудливая корона из листьев украсила чело.
Это был тот облик, который впервые увидел арфист, когда они встретились семь лет назад; тот облик, ради которого он поступился своей свободой.
Она улыбнулась музыканту, которого привел Пэк, и поднялась со своего трона, чтобы приблизиться к нему.
Фейри успокоились, словно бы забыв о досадном инциденте, они веселились, танцевали и весело переговаривались под тихий звон музыки, и не было на земле двора богаче и прекраснее, чем этот.
- Ты исполнил свое обещание, - сказала Мэб, глядя в глаза смертного. - Семь лет твоя музыка звучала для меня и моих детей... но теперь это время прошло. Пора тебе вернуться к своему народу... Томас Лермонт.
Королева фей взяла руку Лермонта в свою и накрыла ее сверху изящной ладонью.
- За то, что ты слушил мне верой и правдой, арфист, вот тебе мой дар: я дарую тебе умение предсказывать; отныне ты будешь знать все, чему суждено случиться. А чтобы ты не надумал воспользоваться этим даром во зло, вот тебе второй дар: отныне и впредь будешь ты говорить только правду и будешь известен как честный Томас.
Она улыбнулась, зная, что дар ее непрост - но она не приняла бы отказа.
- Есть у меня и третий дар.  Когда твое время среди смертных подойдет к концу, я пошлю за тобой - и вновь призову тебя к своему двору, но уже не как слугу, а на равных; и ты займешь свое место среди нас. А сейчас - ступай.
Мэб отступила, позволяя Пэку взять музыканта за руку и увести его - проводить туда, где ему суждено было провести остаток земных дней - до тех пор, пока слуги Мэб не явятся, чтобы забрать его в царство эльфов.
А при дворе продолжался праздник, и словно бы никто и не заметил исчезнования музыканта, и Жильвинаса - словно бы и не было никогда рыцаря лета или тех семи лет - ведь мир фейри переменчив и непостоянен, а сами они вечны, как луна, и хорошо знают, что взамен того, что ты потерял, ты обретешь что-то другое.
Такова жизнь.

Отредактировано Kelpie (2013-04-08 09:08:20)

+2

22

[AVA]http://s3.uploads.ru/wnQGj.png[/AVA]Томас. Томас Лермонт.
Когда имя было найдено, Арфист растерянно моргнул. Казалось, пелена спала с его глаз и теперь он видел мир чистым, незамутненным...лишенным того сказочного флёра, который окружал его последние семь лет. И ослепительная красавица-фея, стоявшая подле трона Мэб, вдруг показалась в истинном обличье: сквозь изысканную фарфоровую маску проступило что-то чёрное, будто тронутое тленом. Майвенн поймала взгляд Томаса и спрятала лицо в ладонях, потому что теперь музыкант был волен видеть сквозь многие фейские иллюзии. Вила отступила назад, скрываясь в тени трона своей королевы, в то время как потрясенный Лермонт продолжал пятиться. Дар предвидения ошеломил его: теперь, осматривая зал, он видел истинную сущность всех фэйри, что веселились неподалёку. Уродливые становились ослепительно красивыми, красивые - непередаваемо уродливыми. Калейдоскоп лиц завертелся у Арфиста перед глазами, и он едва удержался на ногах. Знание оказалось тяжким бременем.
Но Мэб по-прежнему была прекрасна. Томас взглянул на неё, отворачиваясь от шумного зала - и уже больше не видел никого, кроме неё. Королева предстала перед ним рыжеволосой девушкой во всем блеске юности, и корона из листьев венчала её бледное чело. И тогда Лермонт, бард и провидец, вспомнил, почему пошёл за ней тогда, семь долгих лет назад. За ней было невозможно не пойти, Мэб приковала его к себе одним только взглядом. Она позвала - и Томас бросил всё и пошёл за ней. Уронил на траву старую отцовскую арфу (феи потом подарили ему новую, куда более изысканно изготовленную), забыл про оставленную дома невесту и шагнул за незнакомкой, пообещавшей ему мир, полный чудес.
Невеста. Воспоминание больно кольнуло сердце. "Элсбет, ты, должно быть, уже забыла меня..."
Но к горечи примешивалась и радость. Томас впервые за долгое время почувствовал себя живым, превратившись из бледной тени в человека, полного сил. Вместе с именем к нему вернулась память и...как будто бы душа.
"Кто будет петь тебе теперь, королева? - вдруг подумал музыкант, когда Мэб вручила все три своих дара. - Кто теперь пойдет за тобой, отказавшись от всех земных радостей ради одного твоего взгляда?"
Лермонт знал, что будет тосковать. Он стремился к солнцу, к свету, к жизни простых людей, но вместе с тем ощущал, что какая-то часть его навсегда останется здесь.
"От тебя нельзя уйти, королева фей, даже когда ты отпускаешь. Ты околдовываешь, и чары твои сильнее любви, сильнее смерти. И мне, простому смертному, не под силу тебя забыть".
-...и ты займешь свое место среди нас.
- Значит, я еще буду петь для тебя, - улыбнулся Томас. - Ну что же, я буду ждать нашей встречи.
А потом рядом снова оказался Пэк и повел его прочь из зала, мимо веселящихся придворных, прямо к выходу в мир людей. Уходя, музыкант обернулся трижды, чтобы навсегда запечатлеть в своей памяти облик владычицы фей. Он очень боялся, что со временем ее образ сотрется из памяти.
И, шагнув обратно в мир смертных, Томас обернулся в четвертый раз. Однако уже не увидел ни своего провожатого, ни знакомых пейзажей Острова. Он очутился на той же самой залитой солнцем полянке, где некогда променял семь лет жизни на один поцелуй красавицы. Будто и не было их, этих семи лет...
- Я иду домой, Элсбет, - выдохнул Томас. - Я иду домой.
И торопливо зашагал по тропинке вперёд.

Эпизод завершён.

Отредактировано Egle (2013-04-09 00:18:05)

+2


Вы здесь » Scary tales » Прошлое » Светлые да славные, мы не станем равными