Конь тяжело ступал по дороге, с каждым шагом проваливаясь в грязь так, что копыт не было видно.  Ну, Иде их не было бы видно в любом случае,  но это не меняло отвратительного состояния дорог в этом царстве, да и в прилегающих к нему трижды девяти княжествах. Ида давно узнала, что местные гусляры любят присказку, дескать, беда тридевяти царств - это дураки да дороги. Но старая ведьма была в достаточном количестве мест, чтобы знать, дураков хватает везде, но вот дороги, правда, мало где так плохи, как в царствах Кощея и его соседей. Отчасти виновата любовь местных колдунов к играм с погодой - то вьюгу летом запустят, чтобы королевну похитить, то март посреди зимы устроят ради какой-то девчонки и ее подснежников... но у каждого народа свои причуды и причудесники.
- Но-о-о, пошел, уже и солнце взошло, я пешком быстрее бы добралась! - прикрикнула она на коня, перед которым не надо было притворяться милой старушкой, которой считали ее все или почти все. Но, к  сожалению, на скотину ее увещевания не действовали.
Ида вздохнула и прикрыла и так не видящие глаза. Сочувствующим и тем, кто хотел порадоваться своему счастью за счет чужой беды, она говорила, что не отличает день от ночи. Это было неправдой - как и зрячий человек с закрытыми глазами, она могла определить, где находится светило, и даже иногда различала крупные предметы в виде неясных, недружелюбных теней. Она знала, что остальные видят мир не так, но была почти уверена, что только она видит его таким, какой он есть на самом деле: неясным, темным и неприветливым.
Приподняв полу своего платья, она нащупала между многочисленными юбками кошель, полный золотых, серебряных и бронзовых монет. Это у молодой девушки под юбкой небезопасно что-то прятать, но Ида была благословлена старостью и телосложением, не вызывающим срамных желаний даже у самой неразборчивой публики. И все же, на всякий случай, рядом с золотыми и серебряными монетами в кошеле сидел голем-свистулька, поднимающий страшный шум в случае опасности.
Сейчас, однако, кругом царила тишина, нарушаемая только хлюпаньем копыт по мокрой грязи и неясным звуком, с которым оставленные телегой Иды колеи снова заполнялись мерзкой жижей. И все же, на самой границе слышимости, или на периферии шестого чувства, ведьму что-то беспокоило. То ей слышались чьи-то шаги, то меняющийся ветер доносил запах человека... Но какой разбойник осмелится промышлять на Кощеевом торговом пути? Легендарный Соловей-разбойник? Или еще какая редкая птица - Робин или вроде того...
А у нее с собой из защиты один голем-свистулька! "Ах, глупая ты старуха!" - разозленно подумала Ида. Когда столько лет живешь, слишком привыкаешь выходить сухим из воды (и чистым из грязи) и начинаешь верить в свою неуязвимость.
С самым невинным видом, на который она была способна, Ида повернулась и начала ощупывать дно своей маленькой телеги. "Он должен быть где-то здесь!" - повторяла она, как заклинание, пока, наконец, ее пальцы не коснулись маленького, немного покосившегося пряничного домика с отвалившейся трубой. В свое время она не рискнула ставить этот алтарь духам, рецепт теста был новым и, как ей показалось, не вполне удачным. Так она и оставила этот домик валяться в телеге... как давно? Ида не могла вспомнить. Оставалось только надеяться, что чары еще не выветрились.  Она прижала к себе алтарёк, покрепче сжала другой рукой палку, которой пользовалась как "третьей рукой" (говорила она полушутя) в незнакомых местах, и скомандовала:
- Тпру!
Конь с радостью повиновался, а старушка довольно ловко для незрячего человека спрыгнула с телеги и, быстро проверяя дорогу своей палкой, поспешила углубиться в лес. Очень скоро она поняла, что недоверие к миру не подвело ее: за ней действительно кто-то следовал. Кто-то, непривычный к лесам, и оттого производящий столько шума, что хватило бы, чтобы распугать птиц и мелких зверей на милю вокруг. Но привычный или нет, а от зрячего в незнакомом лесу Иде нечего было и мечтать укрыться без помощи местных духов. А духи не помогают просто так. Поэтому сейчас старая ведьма надеялась только на одно - поскорее найти подходящую полянку, по возможности окруженную мухоморами...
Судьба благоволила Иде, потому что, признаем честно, она всегда благоволит злодеям. Подходящая полянка открылась перед ней до того, как ее нагнал преследователь. Старушка облегченно опустилась на корточки - словно устала от бега и присела отдохнуть. Перед собой она поставила домик и шепнула ему несколько слов, попросив расти, как цветок под солнцем, как горечь в разлуке и как черт на плечах грешника. Но все это было сказано тихо, а вот следующие слова она произнесла громко, своим сладким, рассчитанным на смертных слушателей голосом:
- Добрый человек, кто ты? Я тебя слышу. Не пугай старушку.