Для леди Валери эта страшная история началась с заказа на оживление трупа. Казалось бы, обычная работа манила неизведанностью и чудесами, потому что на этот раз сшивать предстояло не зверушку, а человека. Такая возможность предоставлялась возмутительно редко. И Бармаглот, умирая от любопытства и нетерпения поскорее начать, отправилась в путь, стоило заказчику закрыть за собой дверь.
Свое волнение, выступившее на бледном личике ярким заметным румянцем, леди скрыла шляпкой с темной вуалью. Взяв чемоданчик, который мог поднять не каждый мужчина, и большую плетеную корзину, Валери покинула дом, предусмотрительно защелкнув замок на толстых прочных скобах.
Путешествие было утомительным и долгим. В пути, не обращая внимания на местные красоты, Бармаглот читала один из своих любимых романов, тихонько промокая ажурным платочком слезы. Книги стоило дорого, и, чтобы приобрести что-то другое, кроме Святого Писания, Валери пришлось продать серьги с гранатами. Но душещипательная история о простушке, презревшей опасности и согласившейся жить в лесу с благородным и, конечно, красивым разбойником, того стоила.
Когда героиня и ее избранник играли свадьбу меж вековых дубов, в обители друидов, карета уже двигалась по кладбищенской дороге. Старый погост имел мрачную привлекательность смертной романтики, в юные годы будоражащей впечатлительную натуру леди Валери. По богатым каменным надгробиям можно было понять, что в сырой земле лежат представители знати или те, у кого при жизни водились золотые монеты.
Отложив книгу и бережно положив шелковую закладку на нужную страницу, Бармаглот остановила карету, решив пройти остаток пути пешком. Наступил вечер, застрекотали сверчки, и кладбище обрело еще более таинственный муар, чем при свете дня. Дойдя до усыпальницы – мрачного строения, вход в которое, как два недремлющих стража, охраняли уродливые горгульи, леди Валери остановилась, чтобы открыть дверь ключом, переданным ей безутешным юношей, потерявшим невесту прямо возле алтаря.
В склепе было темно и влажно. Запах свежего трупа для Бармаглота стал «приятным» сюрпризом. Как истинное чудовище, она не брезговала разложившейся плотью, но работать с таким материалом трудно. Однако молодой человек, пожелавший обрести в качестве жены настоящее зомби, уже внес предоплату. Валери жалела несчастного влюбленного, поэтому совершенно искренне хотела ему помочь. Как жаль, что он не сказал, что с момента смерти девушки прошло несколько дней…
Изящно ступая по каменным ступенькам, Бармаглот спустилась вниз. Поставив корзину на более-менее прочный гроб, вышивальщица сняла шляпку, на время одолжив ее какой-то лысой черепушке, и открыла чемодан, готовясь творить колдовство.

Приготовления к таинству воскрешения заняли слишком много, по мнению Валери, времени. Но оно того стоило. По углам усыпальницы леди Бармаглот расставила черные свечи, не удержавшись от соблазна, разместив их прямо на бренных останках мертвых хозяев склепа. Свет играл в пустых глазницах и разбавлял тени, тем самым придавая атмосфере налет мрачной праздности. Внутреннее пространство внезапно предстало еще большим, чем казалось снаружи. Но Валери нисколько не пугали кости и гробы. Достав из чемодана высушенную козью голову с острыми короткими рожками, на которые была намотана серебристая нить-паутинка, девушка поставила ее на подставку рядом с собой.
Оставалось совсем немного. Валери подошла к корзине, прислушалась к тому, что происходило внутри, и сняла крышку. На девушку тут же воззрился круглый птичий глаз. Курица с темно-красным оперением высунула голову и закудахтала. Глупенькая, а боялась. Судьба у бедняжки была незавидной. Леди Нидл со свойственным ей добросердечием тот час пожалела клушу, но все же достала из чемодана большой зазубренный нож и положила рядом с корзиной с очевидной аккуратностью.
Разлагающегося мертвеца оживить не так просто, как думают некоторые люди. Душа обычно бунтует против возвращения назад. Так что приходится усиливать магию кровью. Конечно же, никак не своей.
Воспитанная в замке благородного дворянина Валери переняла у своих приемных родителей некоторую нелюбовь по отношению ко всякого рода гнили и слизи, хотя это и не было свойственно роду бармаглотов и по-настоящему нисколько не смущало последнюю из них. Но платье пачках не хотелось, к тому же запах мог въесться в ткань. Поэтому, прежде чем приступит к вышиванию на человеческом мясе, девушка надела поверх платья фартук, почти такой же, как носит городской мясник, и перчатки, призванные защитить тонкие пальчики и ладошки от соприкосновения с мертвечиной.
В центре усыпальницы стояло два гроба. Оба, как назло, были в идеально состоянии. Древесина еще крепкая и не пораженная личинками жуков, даже ручки сохранили свой блеск. И, разумеется, ни на одном не нашлось памятной таблички. Смрадный запах разложения уже сделался привычным, и даже звериный нюх Бармаглота не смог бы определить, из какого гроба он доносится.
Поэтому, положившись на волю случая, леди Нидл открыла правый, потому что настоящая леди сначала должна все осмотреть именно с этой стороны. И, конечно, она ошиблась. В гробу не было невесты, в нем лежал мужчина. По сведениям, полученным от печального влюбленного юноши, в склепе уже много лет не хоронили никого. Последней была как раз его несчастная дама сердца, попавшая под колеса кареты. Но обитатель этого деревянного пристанища вовсе не выглядел древним трупом. Сложив руки на груди, мужчина явственно улыбался, словно видел прекрасный и счастливый сон.
Плоть не высохла и не разложилась. Кожа осталась упругой, лишь на лбу и красиво очерченных скулах выступили зеленые пятна плесени. Сняв перчатку и не веря глазам, Бармаглот робко дотронулась до щеки покойника указательным пальчиком. И тут же вскрикнула, потому что она была теплой.
Но такого в принципе не могло было быть!
«Тебе показалось, Валери» - подумала леди Нидл. Должно быть всему узкий корсет, сдавливающий грудь, спертый воздух закрытого склепа и живое воображение девушки, начитавшейся романов.
Конечно же, перед Бармаглотом лежал обычный хорошо сохранившийся труп. И это был определенно не тот человек, за оживление которого заплатили хорошие деньги. Как жаль.
В руке леди Валери уже была длинная костяная игра, с помощью которой она намеревалась пришить душу к телу. Чтобы не потерять ее, занявшись вторым гробом,  и следуя мимолетному порыву, девушка воткнула иголку с тянувшейся за ней ниткой в плечо напугавшего ее мертвеца и прикрыла его тяжелой крышкой.

Отредактировано Jabberwocky (2013-06-10 20:24:40)

Второй гроб, как несложно догадаться, и принадлежал покойной девушке, ставшей объектом колдовских экспериментов. Она уже не была столь прекрасна, как рассказывал посеревший от горя новобрачный. Похороненная в красивом свадебном платье из тяжелого изумрудно-зеленого бархата, умершая являла собой печальное свидетельство неумолимости времени. На ранее кругленьких , а теперь запавших, щечках разлилась трупная синева, кожа кое-где уже начала отслаиваться, оголяя кости черепа. В районе живота покойную сильно раздуло, поэтому Валери сделала вывод, что перед упокоением ее не вскрывали.
«Ах, и зачем тому приятному юноше нужна такая жена? Ведь я не могу вернуть молодость и красоту, а только пришить назад душу… И ей будет так страшно в этом теле.» - пальчики вышивальщицы не отдыхали ни минуты. Жалость к оживляемому трупу не могла остановить Бармаглота, проворно снимавшую с невесты украшения, в которых ее похоронили.  Восставшей из мертвых не нужны были золотые цепочки в волосах, и подвеска с турмалином тоже, как и серебряные перстеньки. А вот леди Нидл как раз собиралась покупать новую прялку для волшебных нитей.
Дойдя до холодных и неподвижных рук, Валери вдруг перестала заниматься своим черным делом. У невесты чего-то не хватало. Правый рукав, к ужасу девушки, оказался пуст. В него напихали вату, чтобы не лежал безжизненной тряпочкой. И только.
Не веря своим глазам, вышивальщица даже приподняла труп, запротестовавший новой волной неприятного запаха. Но, как не искала леди Нидл, так и не нашла правую руку. А без нее оживляемая невеста была бы не совсем полной. Если взять недостающий фрагмент у соседей по склепу, то он просто развалится – настолько здесь старые захоронения.
В сложившейся ситуации очевидными казался лишь один выход. Благородный сэр из гроба, стоявшего рядышком, мог бы оказать даме честь и поделиться отлично сохранившейся рукой. Женщина с конечностью мужчины смотрелась бы нелепо, но ничего другого придумать не получилось.
Валери пришлось вернуться к своему чудесному чемоданчику. Грациозно присев, Бармаглот стала копаться в его бездонных недрах, пока не достала верную помощницу в создании химер – медицинскую пилу. Загнутое лезвие с удобной деревянной ручкой приятно легло в хрупкую ладошку, которая на самом деле обладала ощутимой силой. Таких милых и полезных штучек у леди Нидл было много, но пользовалась она ими не часто, все же держа инструменты в идеальном состоянии.
Грохот упавшей гробовой крышки напугал Валери до маленьких Светозарных мальчиков. Девушка вскочила на ноги, от испуга даже забыв закричать. Недавний мертвец, который обязан был проявить щедрость и послужить добровольным донором, ожил. Забеспокоившись, громко заклохтала пестро-красная курочка, пытаясь выбраться из корзины и роняя перья.
- Добрый вечер, - поздоровалась побледневшая от страха Валери с мужчиной приятной наружности, лишь слегка подпорченной зелеными пятнышками.  Медицинская пила для ампутаций выглядела невежливо, поэтому леди Нидл спрятала ее за спину.
- Простите меня за излишнее любопытство, Вы живы или только притворяетесь? – смущенно улыбнувшись, поинтересовалась Бармаглот с не совсем добрыми намерениями.

Отредактировано Jabberwocky (2013-07-05 21:41:10)

...Превозмогая отвращение, Джарет принялся топтать мышей сапогами. Сдохните! Сдохните! Почти бессмертный король гоблинов, несмотря на то, что его жизнь текла уже не одно столетие, не мог забыть повиданных им  на его веку вымерших от чумы городов, где сновали по улицам только мыши и крысы...Внезапно Джарет вздрогнул от крика, раздавшегося сзади. Кто-то грубо толкнул коронованного фейри, тот, споткнувшись, налетел на стену. Звон бьющегося стекла - бутылки, сшибленные гостем, разлетелись вдребезги - и скрежет какого-то механизма - и Джарет полетел в какую-то чёрную пропасть. Какие-то пальцы  - видать, неизвестного, напавшего на фейри сзади -  стиснувшие горло подземного владыки в ту минуту, когда незнамо-кто толкнул пленника -  разжались...да нет,просто растаяли, растворились, как будто и не бывало! Рухнувший на пол владыка Подземья охнул от ушиба, а затем прикрыл глаза ладонью - в непонятном помещении вспыхнул свет. Когда Джарет отнял руку от глаз, пленного короля едва не вырвало от омерзения: прямо перед ним на цветных шнурах болтались несколько повешенных скелетов.
-Ну, знаешь ли!  -вслух произнёс Джарет , подымаясь на ноги(и стараясь при  этом подавить совсем не аристократическое кряхтение).Мне это надоело! Ты меня так не запугаешь! -поневоле хозяин зАмка - и этого подвала   -наступил своему царственному узнику на больную мозоль: ведь Джарет не забыл, как ещё зелёным юнцом без капли магических способностей, шёл по Лабиринту предыдущей королевы гоблинов, преодолевая несказанные опасности и бесконечные трудности - а путь этот был не слаще нынешнего.
Я тебя убью! пообещал Джарет - и тут же замер, только что заметив зеркало в богатой раме.А по ту сторону стекла...не может быть. По ту сторону стекла страдал его же, Джарета, точный двойник, объятый ужасом .Губы несчастного шевелились, повторяя:"Выпусти!", а сам он бешено колотил по стеклу кулаками.
Выпустить? Как бы мне от этого горячее не стало! - Джарет покачал головой.Да и как бы я это сделал? А?
Постой, это, видно, тебя снова стращает сам замок или его хозяин! Уж не с намёком ли эта живая картина? Не через зеркало ли отсюда выход?

Отредактировано Jareth (2013-09-07 17:35:04)