Казалось, меланхолии Тролля уже нет предела. Оставалось только подпереть щёку ладонью и сидеть так, часами размешивая сахар в давно остывшем чае… только чая вовсе не было, даже без сахара. Но об аспектах гостеприимства Бэль Фридрих-Август на тот момент уже не думал.
Как только смолк звонкий голос девушки и Тролль было открыл рот, чтобы что-то наплести в ответ, за дверью снова прочавкали чьи-то ноги. А потом кто-то настойчиво постучал в дверь.
– Поди та самая старушка пожаловала. «Добрая» волшебница, – хмыкнул Тролль, частично даже обрадованный, что не пришлось генерировать гениальные предположения по поводу судьбы заколдовавшей его ведьмы. Правда, – что померла она на месте, извергая проклятья, – не состыковывалась с предположением Бэль относительно причин колдовства. Хотя как знать, что подразумевала эта рыжая под формулировкой «плохие манеры». Манеры 10 лет назад у Принца всяко хромали.
Принц почему-то подумал, что сейчас его очередь открывать дверь. Он не стал брать палку, которой Бэль чуть не сломала нос «его» лошади, а просто отпер засов и мрачно глянул на посетителя. Ну а чего ему, Троллю, бояться? Уж точно не физического насилия.
– Матерь Божья! – завопил посетитель, оказавшийся босым кудлатым мужичком с повязкой на одном глазу.
– Да вроде никого ещё не рожал, тем более бога, – мрачно проговорил Тролль. Но не успел он окончить своей реплики, как мужичок завопил на всю округу:
– Тролль!!!!
Тролль в растерянности оглянулся на Бэль, чтобы определить по её взгляду, спало ли колдовство, которое позволяло Фридриху-Августу в глазах смертных быть прекрасным юношей.

У Принца вдруг засосало под ложечкой и пересохло во рту. Он всё смотрел на Бэль, стоя в неудобной позе с повёрнутой головой, и никак не мог понять, действительно ли девушка раскусила его или… или что? Шутка? Игра? По виску Тролля скатилась капля холодного пота. Ему требовалось огромных усилий, чтобы изобразить на лице всепонимающую (но что он должен был понять?) улыбку и глянуть на мужичка, названного Бэль Жаком.
– Да… видит насквозь… – проговорил Фридрих-Август, сглатывая слюну.
Жак тем временем неистово крестился, осеняя то себя, то Тролля крестным знаменем и что-то бормоча себе под нос. Молитвы, что ли.
– Сгинь, нечистый! Изыди! – наконец мужичок замахнулся палкой, заставляя Принца отступить, и на удивление громко затопал грязными босыми ногами.
Сейчас самое время сдёрнуть с вешалки плащ и удалиться. Но зеркало… Тролль мученически зажмурился, он ещё не заплатил, а идти теперь в другие лавки в поисках нужных вещей совсем не хотелось.
– Пожалуй, мне пора, – решив сделать вид, что всё в порядке, Фридрих-Август повернулся лицом к Бэль. – Сколько я вам должен за зеркало?
Не ожидая ответа, он не глядя отсыпал из кошеля на стол горстку золотых монет и прижал к себе покупку, завёрнутую в мягкую ткань. В следующую секунду Принц уже накидывал на плечи плащ и пытался свободной рукой заколоть фибулу, но нервные пальцы не слушались.
– Позови священника, девочка! Созови народ! Его нельзя выпускать! – Жак распластался по тяжёлой деревянной двери. Стало ясно, без боя он выход из лавки не сдаст.

Фибула не поддалась и тяжёлый плащ рухнул на пол. Одновременно с ним на пол опустилась и хозяйка лавки. В следующий момент Жак заорал некое подобие боевого клича англосаксонских варваров и двинулся на Тролля, замахнувшись палкой, но против заколдованного принца у него шансов не было… удар юродивого пришёлся на лавку, перед которой ещё секунду назад стоял Принц. Прежде, чем успел развернуться на недруга, Жак получил удар зеркалом по макушке. Он ойкнул и обмяк, распластавшись на многострадальном полу куда менее изящно, чем Бэль.
Тролль тяжело дышал, не от физических усилий, конечно, а от давно забытого чувства страха. Он отбросил в сторону окровавленный сверток с разбитым вдребезги зеркалом, оглянулся вокруг. Купеческая лавка теперь больше напоминала поле боя – там бездыханное тело, там ещё одно. Руки Принца дрожали пуще прежнего. Только сейчас он понял, что девушка умудрилась коснуться его лица, а оно было холодным и гладким, как омытый морскими волнами камень… даже у очень сильно замерзшего человека кожа должна быть не такой на ощупь. После этого открытия Бэль всё ещё упорно твердила, что некто Август не Тролль, но в любом случае она должна была понять, что её гость и не человек. И вот на тебе, обморок. Теперь точно медлить нельзя.
Фридрих-Август подхватил девушку на руки, уложил на огромный сундук, притаившийся у дальней стены. Следующим шагом было взять за шкирку Жака и выкинуть его вместе с палкой из лавки ко всем чертям. Смерив взглядом следы своего присутствия – пустая чаша из-под настойки от кашля, горстка золота, сверток с осколками зеркала, – Принц и сам вышел вон, клятвенно обещая себе больше не соваться в город.
>>>